Он снится мне непременно в ночь на рабочий день. Когда утром невозможно выветрить туман из неработающей головы. Он тянет ко мне теплые ладони и шепчет мое имя. Во сне я люблю его. Практически всегда. Я знаю, что он спасет меня и вовремя переступит тяжелыми ботинками, чтобы не отдавить мне ногу. Он снится мне в период тяжелой войны и красивых мужчин. И они все умрут. Я знаю это и все же поправляю лямки на их тяжелых рюкзаках. Сегодня вернутся все. Завтра их станет меньше на одного. А послезавтра еще на двоих. В этом сне я знаю все наперед и становлюсь на носочки, перегибаясь через перила и размахивая застиранной шелковой косынкой. У них чудаковатые имена и я зову их: "Мальчики, мои мальчики". За это они целуют мне ладошки по вечерам и напевают венский вальс, когда я пританцовываю на кухне. Когда они уходят я проваливаюсь в порванное кресло. Мне в бедро упирается сердитая пружина, а подлокотник сверкает оголенным деревянным скелетом. Я жду конца войны и рассматриваю граффити на стенах. Я знаю, что за окном разносится незнакомая речь и разлетаются крупные хлопья пепла. Когда мне нужно уйти, я просто прикрываю за собой дверь и шлепаю босыми пятками по бетонным ступеням. Я никак не запомню на каком этаже живут мои мальчики. Куда мне возвращаться? Я каждый раз топаю наугад. Поднимаюсь под свист пикирующих самолетов и даже не втягиваю голову в плечи. Мальчики ждут меня нестройной шеренгой перед дверью. Каждый раз они чертят угольком план моего спасения и все же надеются, что я вернусь. И я возвращаюсь. Переступаю черными ступнями и срываю с головы надоевший платок. Он прижимает меня к груди так, что я чувствую запах гари и, едва слышный, горя. Мои слезы путаются в складках его пиджака и пропадают навсегда.
Он всегда снится мне красивым и статным. Он берет мое лицо в ладони и говорит, что я глупая. Он шепчет что-то про скорый конец войны и белое платье. Его слова сливаются в единый хоровод солнечных дней. У него черные непослушные волосы, падающие на лоб и большие перепачканные войной ладони. В этом сне я люблю его. И за секунду до воя воздушной тревоги успеваю выдохнуть:
- Марк...
Он снился мне в ночь на рабочий день. Я касаюсь босыми ногами холодного пола и прикрываю глаза. Неловко, словно первоклашка с доски, вытираю его лицо из памяти. Его и всех "моих мальчиков"