В южных городах всегда рано темнеет. Даже летом. Ночь опускается быстро и безболезненно, и начинает пахнуть прохладой. И твоими духами. Мне нравится их аромат. Он тонкий и чуть дерзкий. Совсем как ты. Между вечером и ночью тут совершенно нет промежутков. Мы выходили из дома, когда смеркалось, а теперь смело шагаем в кромешной тьме. Фонари в южных городах бывают, но редко. Почти также редко, как светофоры.
читать дальшеМы ходим этой дорогой раз в неделю. Строго по расписанию. Переходим дорогу на мигающий желтый и никогда не смотрим по сторонам. Вокруг нас разливается вязкий холод. Это подвалы старых домов выдыхают старческими глотками мокроту и слизь. Ты ежишься, укутываясь в спортивную куртку. Прижимаешь подбородок к груди, чтобы было не слышно, как стучат зубы. А из открытых окон льется чужая жизнь. Каждую неделю одинаковая и оттого немного скучная.
Мы ходим в наш любимый магазин. Раз в неделю. Строго по расписанию. Обычно ты выбираешь йогурты, а я повторяю за тобой. Хожу след в след и глуповато улыбаюсь на поворотах.
- Что будешь ужинать? - деловито спрашиваешь ты.
- Плюшку с корицей и кефир, - невозмутимо отвечаю я. Ты хихикаешь в кулак.
- Твоя задница скоро не влезет в джинсы. Упраздни плюшку, возьми только кефир, - у тебя взгляд полный сочувствия и ни единого лишнего грамма в теле. Я завидую каждому человеку, который может употреблять мучное и не толстеть.
- Она уже не влазит ни в джинсы, ни в брюки. - настаиваю на своем я, вытаскивая с полки три плюшки и выбирая самую крупную.
- Себя нужно любить, - поникшим голосом говоришь ты, четко осознавая, что меня не переубедить. Ты вздыхаешь, переступаешь с ноги на ногу и уходишь в сторону молочного. От тебя остается облако ароматных духов.
- Меня нужно любить, - эхом повторяю я, бросая все три плюшки обратно на полку.
Мы побродим между полок еще немного, случайно купим приправу к глинтвейну и килограмм тростникового сахара.
У кассы ты посмотришь на сиротливую бутылку кефира в моей корзинке и усмехнешься. На одну сторону, чтобы я не подумала, что тебе это правда польстило.
А потом ночь снова обнимет нас. На пятнадцать минут заворачивая в свое влажное покрывало. Я буду пить кефир и говорить ерунду. А ты будешь запрокидывать голову к звездам и учить меня находить малую медведицу. Я буду врать, что я никогда не умела этого делать и судорожно вспоминать не рассказывала ли я тебе о том, как родители водили меня ночью на крышу рассматривать млечный путь и учить созвездия. Ты будешь улыбаться и брать меня за плечи, так чтобы показывать мне полярную звезду было удобнее. А я буду кивать и восхищаться ее ложной яркостью.